Медицинский университет выбирает путь развития
24.10.2012
За последнее время Петербургский медицинский университет им. Павлова не раз оказывался в центре внимания прессы, в том числе и нашей газеты, и всякий раз поводом к тому была непростая ситуация в руководстве университета, коллектив и учредитель которого, Министерство здравоохранения и социального развития, уже больше года не могут согласованно провести выборы ректора.
Есть надежда, что в ближайшие месяцы эта ненормальная ситуация будет разрешена. В минувший понедельник ученый совет вуза утвердил кандидатуры пяти претендентов на ректорский пост, продолжив тем самым легитимную процедуру выборов руководителя университета. О текущей ситуации в одном из ведущих российских центров подготовки врачей и о перспективах его развития рассказывает исполняющий обязанности ректора СПбГМУ, академик РАМН, профессор Сергей БАГНЕНКО.
– Можно ли сказать, что университет начал выходить из «кризиса власти»?
– Я бы не называл ситуацию, которая была в университете, «кризисом власти». Мы действительно пережили непростой, насыщенный конфликтами период, но вместе с тем вуз продолжал работать, и у руководства им все время была группа профессионалов, обеспечивших эту работу, несмотря на сложности. Эта оценка подтверждается и всем, что было сделано при подготовке к предстоящим выборам.
После того как в мае нынешнего года я был назначен исполняющим обязанности ректора, на первом же ученом совете мы с коллегами утвердили состав комиссии по выборам. По сути, она осталась в том же составе, что работает уже не первый год, и председатель тоже неизменный – уважаемый профессор главный офтальмолог нашего города Юрий Сергеевич Астахов. Первоначально коллектив выдвинул тринадцать кандидатов, согласились выходить на голосование и подали соответствующее заявление шесть. Из них наш ученый совет согласовал для представления Минздравсоцразвития пятерых, и это, на мой взгляд, очень хороший результат.
– Почему?
– Одна из ключевых задач ректора – наладить нормальные деловые отношения и с коллективом, и с учредителем. От этого зависит и повседневная жизнь, и развитие университета, потому что, если первое лицо вуза не сможет конструктивно работать с министерством, будут страдать все. Кстати, именно с учетом этой специфики и разработана нынешняя система выборов: с одной стороны, голосует коллектив, то есть люди отдают предпочтение тому человеку, которого считают наиболее достойным, с другой – предварительно его кандидатура согласуется министерством, которое тем самым также выносит свой «вотум доверия» кандидату. И еще: между решением ученого совета и согласованием министерства все кандидаты должны быть одобрены Советом ректоров Петербурга и правительством города.
А когда кандидатов несколько, то все имеют возможность выбора, а не ставятся перед фактом, как было бы в случае прямого назначения сверху или, наоборот, – простых выборов «снизу». Соответственно, если первоначально согласованный список кандидатов мал, то мы, коллектив, тем самым сразу сокращаем пространство для решения учредителя. Вот почему я считаю решение, принятое ученым советом, правильным.
– Если вы говорите, что не было «кризиса власти», то как можете описать природу тех конфликтов, которые происходили здесь на протяжении нескольких лет? Являются ли они проявлением общего нездоровья всего вузовского коллектива или все-таки это было столкновение конкретных личностей, в силу тех или иных причин оказавшихся у власти?
– Честно говоря, я считаю, что организм университета здоров. То, что здесь происходило, было конфликтом личностей или групп личностей. Абсолютное же большинство преподавателей, сотрудников продолжали работать в нормальном режиме. Я, со своей стороны, проработав в нынешней должности почти полгода, не увидел «профессиональной оппозиции», тех, кто отвергает любое руководство.
– Давайте уточним, насколько вы можете считаться относительно медицинского университета «человеком со стороны», то есть достаточно объективным, чтобы оставаться над схваткой? И в то же время если вы человек не университетский – насколько вам близка и знакома жизнь вуза, чтобы глубоко понимать его потребности, проблемы – руководство ведь без этого немыслимо?
– Начнем с того, что я воспитанник Военно-медицинской академии, а она – вуз в лучшем смысле этого слова. После окончания академии я работал в ней практически постоянно, с перерывом на «флотский» период, когда три года служил на корабле – и то половина этого срока пришлась на интернатуру и на двухлетнюю командировку в Афганистан, и преподавал до тех пор, пока не был назначен директором Института Скорой помощи. Придя в институт, я одновременно стал профессором Академии постдипломного образования, а через два года был избран там же заведующим кафедрой хирургии повреждений. Так что моя образовательная деятельность продолжалась непрерывно – этой кафедрой я руковожу до сих пор. К тому же последние два года в моей жизни была еще одна кафедра – факультетской хирургии в Санкт-Петербургском государственном университете. Эта работа была связана не только с непосредственным обучением студентов, но и с разработкой образовательного стандарта третьего поколения – с тем, чем сейчас мы начали заниматься и в Медицинском университете. Поэтому сфера образования наряду с лечебным делом для меня в течение многих лет была основной работой.
Далее – насколько я могу считаться «отстраненным» от нашего Медицинского университета. Честно говоря, работая в Петербурге в сфере здравоохранения, невозможно быть вне контактов с любым из медицинских вузов. И с коллегами из университета имени Павлова мы постоянно пересекались не только по моей основной работе в должности директора Института Скорой помощи, но и в рамках Пироговского общества, на различных конференциях, по работе в редколлегии «Вестника хирургии» и так далее. С другой стороны, конечно же, нельзя сказать, что я был погружен в повседневную жизнь университета, тем более в ее конфликтную составляющую. И, полагаю, если нам всем вместе думать о развитии университета, надо эти конфликты оставить в прошлом.
– Давайте вернемся к ситуации в университете. Вы уже высказали свое мнение, что коллектив – организм здоровый. Тем не менее приход нового руководителя в соответствии с проверенной временем пословицей про «новую метлу» – это всегда какие-то перемены и реформы. На ваш взгляд, они необходимы?
– Я считаю, нужны не реформы, а развитие. Развитие по нескольким направлениям, которые в России актуальны для всего медицинского образования. Причем речь не о чем-то принципиально новом – это уже сформулировано и рядом указов президента, и политикой, которую проводит министр здравоохранения. Это тот самый образовательный стандарт третьего поколения, о котором мы уже говорили выше, – он должен, в частности, синхронизировать наши образовательные программы с программами ведущих мировых вузов.
И для нашего Медицинского университета знакомство с этой работой уже началось. На сегодня по новому образовательному стандарту отработал первый курс, начинает работать второй.
– В двух словах – что такое новый стандарт?
– Модернизация знаний, которые мы даем студентам. Пересмотр содержания всех лекционных курсов и практических занятий в соответствии с быстро прогрессирующими медицинскими технологиями. Один пример: еще десять лет назад в гинекологии абсолютное большинство операций были открытыми. Сегодня четыре из пяти операций – лапароскопические, это эндовидеохирургия. То же самое происходит и в других направлениях медицины. А образование, увы, далеко не всегда успевает за таким бурным прогрессом.
Далее, нужна новая система мотивации студентов на приобретение знаний. Зачеты, экзамены, тесты, безусловно, останутся, но сейчас этого мало. Молодые люди должны видеть, что без новых знаний они не смогут работать. В Медицинском университете мощная научно-исследовательская база, которую надо включить в процесс обучения. Студент должен видеть, как получаемые им знания используются в повседневной работе.
– Говоря о развитии Медицинского университета, нельзя не коснуться вопроса, поднятого еще в момент вашего назначения исполняющим обязанности ректора, а именно – о возможном слиянии Института Скорой помощи и вуза. Эта идея имеет развитие?
– В мире, конечно же, формируются крупные университетские комплексы. Это одна из тех тенденций, о которых я уже говорил выше, неизбежный путь, и мы к нему придем. Другое дело – кстати, и в мире так нередко поступают, – этот процесс может идти без формального объединения юридических лиц. При этом в рамках единого университета работают несколько десятков организаций, каждая из которых в правовом смысле остается самостоятельной, но они согласовывают свои образовательные программы, избегают ненужной конкуренции и пользуются другими преимуществами сотрудничества. На мой взгляд, так будет и в России – все равно у нас образованием занимаются не только вузы, но и лечебные центры и научные институты.
Вступая в нынешнюю должность, я выступал с идеей соединения института им. Джанелидзе и университета им. Павлова, более того, она была поддержана двумя нашими учеными советами. Но в процессе обсуждения надо было учитывать еще ряд факторов. В том числе, что институт находится в собственности Петербурга и является не только одной из его визитных карточек, но и медицинским центром постоянной готовности, способным в любой момент принять большое число пострадавших при чрезвычайной ситуации. Обязанность города – содержать такое учреждение. Учитывая все это, было принято решение оставить институт в собственности города, и я полностью поддерживаю эту позицию, ведь большинство задач мы можем согласовать без юридического объединения. Мы развиваем взаимодействие с новым директором НИИ Скорой помощи Валерием Евгеньевичем Парфеновым, одним из ведущих клиницистов города, всем, чем сможем, университет будет помогать институту, и я уверен, что такой подход взаимен.
– Еще один вопрос про вас лично. Примерно год назад вы выступили не только как медик и руководитель, но и как общественный и политический деятель. Дальнейшие ваши планы как-то связаны с этой работой?
– Нет. Я очень хочу оставаться профессионалом, и мне вполне достаточно, что я являюсь хирургом, руководителем кафедры и не строю никаких политических планов. То же самое я говорил и раньше. Как патриот своей страны – без всякого пафоса – я имею определенные убеждения и год назад счел необходимым их высказать и поработать, отстаивая их. Поэтому я активно поддерживал Владимира Владимировича Путина в ходе президентской кампании, остаюсь участником Общероссийского народного фронта, но совершенно не планирую политической карьеры. Это просто активная и ответственная гражданская позиция, а не профессиональная деятельность.
Павел Львов
